Москва
* * *
Ад — это другие...
Жан-Поль Сартр
И все ж сказать тебе позволь,
что «ад» искать в «других» не надо,
ад — это я, я сам, Жан-Поль,
и нет, Жан-Поль, страшнее ада.
Ад — это мы, «других» — уволь!..
В нем каждый — со своим билетом,
а впрочем, ты и сам, Жан-Поль,
теперь ты знаешь сам об этом.
Последняя служба Салтыкова продлилась всего семь месяцев — он приехал в Рязань в начале ноября 1867 года, а навсегда вместе с Елизаветой Аполлоновной покинул город 11 июня 1868 года. Пребывая в раздумьях о своих будущих литературных делах и при этом чувствуя неопределенность в предложениях Некрасова, тяготясь службой, он все же в уныние не впадал.
Благое невезение Марии Аввакумовой в том, что она пишет хрестоматийные стихи, то есть стихи, которые сразу становятся классикой, входящей в золотой фонд русской поэзии. А с классикой всегда очень трудно разбираться, там всегда столько смыслов, тайн, культурных слоев, контекстов. Это как сложная классическая музыка, не разбавленная никакой попсой, никакими «чижиками-пыжиками», примитивным «собачьим вальсом», которые каждый из нас когда-то наигрывал одним пальцем на пианино.
В стране волшебств
Сидя в осеннем Витенёве, Салтыков обдумывал возможные свои пути на ближайшие годы.
«Современник» так и не стал родным для него журналом, или скорее он так и не пришелся ко двору «Современника», несмотря на всю свою к нему доброжелательность. Вдобавок участие в битвах этого издания сделало невозможным сотрудничество Салтыкова едва ли не со всеми сколько-нибудь серьезными российскими журналами.
Лето 1957 года
Окно зашторили. Повесили одеяло на дверь, чтобы из щелей не пробивался свет. Отец включил проектор. На экране замелькало светлое пятно.
Все замерли. Но начала все не было.
— Ну скоро вы? — мама чуть не хныкала от нетерпения.
— Сейчас, — отозвался отец. — Вася, зажги-ка на минутку.
Вспыхнул свет, заставляя сощуриться.
Отец просматривал ленту.
* * *
Женщины чувствуют, но не чуют,
Иногда удивительно бывают глухи,
Не догадываются, кто с ними ночует,
И зрелые, и особенно молодухи.
Гроссман серый писатель, нудный,
Мастер текста стертого, плоского,
Но сделал фокус, и очень трудный,
Увел жену у самого Заболоцкого.
* * *
Мы ищем след в реальности сплошной,
Откуда прозвучал бы выдох духа.
Такой услышал в свое время Ной:
Господь слегка коснулся его слуха.
Поселиться в Твери
На склоне лет, в 80-е годы, Салтыков, обсуждая дела житейские, обмолвился, что сам бы «охотно поселился в Твери, именно потому что там порядочных и сочувственных людей встретить можно».
Прожить в России долгую жизнь и не иметь трудной судьбы и ломаной биографии — это было бы слишком идеально и как-то уж совсем не по-русски. И в этом — «русском» — смысле с судьбой у Юрия Михайловича Ключникова, сибирского поэта, переводчика, эссеиста, отметившего в декабре 2020 года 90 лет, — все, как говорится, в полном порядке.