Nonfiction

Часть шестая

Житие Михаила Салтыкова, русского писателя.

1884–1889

Последняя служба Салтыкова продлилась всего семь месяцев — он приехал в Рязань в начале ноября 1867 года, а навсегда вместе с Елизаветой Аполлоновной покинул город 11 июня 1868 года. Пребывая в раздумьях о своих будущих литературных делах и при этом чувствуя неопределенность в предложениях Некрасова, тяготясь службой, он все же в уныние не впадал.

Благое невезение Марии Аввакумовой в том, что она пишет хрестоматийные стихи, то есть стихи, которые сразу становятся классикой, входящей в золотой фонд русской поэзии. А с классикой всегда очень трудно разбираться, там всегда столько смыслов, тайн, культурных слоев, контекстов. Это как сложная классическая музыка, не разбавленная никакой попсой, никакими «чижиками-пыжиками», примитивным «собачьим вальсом», которые каждый из нас когда-то наигрывал одним пальцем на пианино.

Любить или не любить Маяковского – это отнюдь не вопрос свободного выбора. Я знаю много людей, которые хотели полюбить его поэзию и не смогли. Пастернак, например. И есть множество людей, которые изо дня в день убеждают себя и других, как плох Маяковский, но не могут отрешиться от его образа. Гораздо комфортнее чувствовали себя те, кому Маяковский был чужд. Среди них Ахматова. Она знала, что он гений, но его гениальность ей была не нужна. Всем известна ее летучая фраза о том, что Хлебников до Революции писал плохо, а после нее гениально, а Маяковский наоборот.

В стране волшебств

Сидя в осеннем Витенёве, Салтыков обдумывал возможные свои пути на ближайшие годы.

«Современник» так и не стал родным для него журналом, или скорее он так и не пришелся ко двору «Современника», несмотря на всю свою к нему доброжелательность. Вдобавок участие в битвах этого издания сделало невозможным сотрудничество Салтыкова едва ли не со всеми сколько-нибудь серьезными российскими журналами.

Светокол

Брат Озириса темный Сет
Расчленил Озириса Сетом
Светокол раздвигает свет
Я плыву в океане света

Светокол раздвигает свет
На борту Озирис и Сет

Ференц Лист

Все звуки звучными роями
Как пчелы жалят слух неистово
Лист не играет на рояле
Зато рояль играет Листом

Именно в характерах людей верующих (и исповедующих сознательно свою веру) Достоевский воплощает систему своих христианских взглядов, которую, хотя и с оговорками, можно назвать его учением. Главный образ, важный дляпонимания этих взглядов, – конечно, старец Зосима.

В главе «Старцы» автор, кратко пересказав историю старчества в России и подытожив, что ныне, несмотря на гонения, старчество утвердилось и водворяется по русским монастырям, вдруг добавляет:

Начиная с «Записок из Мертвого дома» (1861-1862 гг.), вернувших Достоевскому угасшую было в связи с арестом и ссылкой его прежнюю громкую литературную известность, всякое новое крупное произведение писателя оказывалось в эпицентре литературной и общественной борьбы того времени. Но если «Записки из Мертвого дома» имели все-таки более социальное и публицистическое значение, то «Преступление и наказание» (1866 г.), первый великий художественный роман Достоевского, поднимал впрямую уже вопросы духовно-нравственного порядка.